Написалось на последней лекции по политологии.
Павел Андреевич грозно взмахнул усами, пытаясь привести своего противника в благоговейный ужас. Однако же, его оппонент и не думал делать ничего подобного, напротив, он криво усмехнулся и и театральным движением руки достал меч из ножен. Сомик, заметив сие действие, немного усомнился в своих силах и способностях, но виду не подал, дернул внешним веком, помахал правым плавником и ринулся в атаку.
читать дальшеЛогейн этого не ожидал. Я, честно говоря, тоже. Мне вообще не хотелось отпускать сомика в бой, но Пашка есть Пашка, уговорил. Он кого угодно уговорит, рыбка мой, ему только волю дай, дальше заткнуть его становится невозможно, а единственный способ от него избавиться - это согласиться на его условия, иначе - все. Труп. Так вот, Логейн не ожидал, что это смешное существо, каким-то непостижимым образом напоминающее пресноводную рыбу, возьмет и полетит на него со скоростью стрелы, выпущенной из арбалета. Вслюп!
Павел Андреевич, не рассчитав скорости и не уменьшив ее по мере его приближения к Логейну, впечатался своим сомьим ртом в нагрудную пластину генералова доспеха и там прилип. А вы что подумали?
- Пашка, отлипни! - крикнула я в надежде, что этот физик-теоретик послушается гласа разума, но напрасно. Как я прекрасно могла видеть со своего местонахождения, Чехов отлепляться не пожелал, а предпочел болтаться на нагруднике, чем изрядно насмешил всех присутствующих на этом, с позволения сказать, бое, включая самого Логейна. - Павел Андреевич, ну сколько ж можно то!
Я огляделась по сторонам, решив попытаться найти возможных союзников в смеющейся толпе. На манеже остались все те же: собственно, вся моя группа, состоящая из невозмутимой Винн, непробиваемого Стэна и, разумеется, Алистера. Алистера. Какая сумасшедшая, душеразъедающая жалость, что его нельзя было не взять с собой! Хватит ржать, дубина, сейчас твоя судьба как бы решается посредством Пашки. Тупик, как любит говаривать Серафима. Вот он, тупик обыкновенный, мелкий, противный, обитающий на побережье Шотландии. Горец!
- Пашка, остаться должен только один! - завопила я что есть силы.
Вслюп. Пашенька-тормоз наконец соизволил отклеиться от столь полюбившегося ему серебристого нагрудника. И что дальше? Логейн уставился на него во все оба глаза, смешно ему было, да и кому не было бы? Но что-то мне подсказывало, что добром это все не закончится. Чего скрывать, я бы не уставилась, побоялась бы. Потому что Чехов мой Павел Андреевич, не уступающий в находчивости своему незабвенному прототипу, извернулся и в Логейна плюнул. В правый глаз попал, вот. Логейн от неожиданности и Пашкиной наглости на ногах не удержался и на пол упал. А дальше, я думаю, сами понимаете, что было. Пашка у нас неблагородный, манерам не обученный, ждать пока противник поднимется не любит - подлетел он и еще раз плюнул. И еще раз. И еще.
После энного Чеховского плевка Логейн не выдержал и решил сдаться. И правильно это он решил, ей-богу, соминька мой бы его заплевал окончательно, а потом мог бы и защекотать до смерти: на это он мастак. За сим я повествование заканчиваю, потому что рассказывать здесь больше, в общем-то, и не о чем. Нет, можно было бы, конечно, рассказать о том, как и в какую ссылку* мы решили отправить Логейна, но это рассказ длинный, а я ограничусь тем, что скажу: отправился он в сад, как и все остальные, кто не захотел слушать комические куплеты Джорджа.
*это кагбэ АУ. Творим, что хотим -))